Как все, кто "знал одной лишь думы власть", Сезанн был равнодушен или настроен неприязненно к иным художественным установкам, расходившимися с его собственными. (В этом он сильно отличался от любимых им Делакруа и Писсарро, которые умели ценить хорошее и в том, что им было чуждо.) Он не питал ни малейшего интереса к японскому искусству. Декоративность, стилизация, открытый цвет, контурность, увлекавшие многих младших современников Сезанна, вызывали у него отрицательное отношение. Так же как "литературный дух" и жанризм, под влиянием которых, считал Сезанн, художник "может уклониться от своего настоящего призвания - конкретного изучения природы". Ему не нравились ни Гоген, ни Ван Гог, и он, кажется, совсем не заметил Тулуз-Лотрека. Между тем именно эти три художника были самыми высокими вершинами в искусстве постимпрессионизма.
Примечательно, что ведущая роль в формировании нового стиля принадлежала не архитектору, а живописцу Ж.Л. Давиду. Еще накануне революции этот художник в своих картинах прославлял героические эпизоды из истории Древнего Рима: "Клятва Горациев" (1784), "Врут" (1789). Слава художника превратила его в придворного живописца, и он прославлял военные подвиги Наполеона так же, как до того — великих римлян.
Утратив изобразительные формы, картины абстракционистов стали «распиской мастера на полотне», раскрывая лишь характер его подчерка. Часто произведения представляли собой визуальный набор знаков и иероглифов. Так возникла еще одна разновидность изобразительного искусства – абстрактная каллиграфия. Ярким представителем этого стиля был немецкий художник французского происхождения Ганс Гартунг. В начале своего творческого пути он увлекался экспрессионизмом. В двадцатых годах, впервые написав абстрактные акварели, не оставлял этого занятия до конца жизни. Впервые после Второй мировой войны Гартунг «изобрел» каллиграфию, которая принесла ему популярность.
Готика зародилась в Северной части Франции (Ильде-Франс) в середине 12 в. и достигла расцвета в первой половине 13в. Каменные готические соборы получили во Франции свою классическую форму. Их высокий и просторный интерьер озарен цветным мерцанием витражей. Впечатление неудержимого движения ввысь и к алтарю создается рядами стройных столбов, мощным взлетом остроконечных стрельчатых арок, убыстренным ритмом аркад верхней галереи (трифория). Благодаря контрасту высокого главного и полутемных боковых нефов возникает живописное богатство аспектов, ощущение беспредельности пространства.
Русский художник Серов, увидев в собрании Щукина сезанновских "Арлекина и Пьеро", почувствовал к ним неприязнь. Но потом признавался, что эти "два болвана" не идут у него из ума, стоят перед глазами и заслоняют собой все остальное. В самом деле: после Сезанна многое в живописи, даже хорошее, может показаться каким-то маломощным. В пейзажах Сезанна нет "настроения", - но редкие пейзажи других художников выдерживают с ними соседство на одной стене. В его портретах нет психологизма, - но они дают ощущение духовно-физической монолитности, крепости, цельности человеческого существа. Вентури говорит: "Крестьянин, написанный Сезанном, индивидуален, как портрет, универсален, как идея, торжествен, как монумент, крепок, как чистая совесть". Вглядываясь в полотна Сезанна, начинаешь чувствовать своеобразное величие этого мастера. Оно не в постижении жизненной характерности изображаемого, а в том, как могущественно и серьезно ставится сама проблема живописного явления, соотносимого с явлением натуры.
|
