Он преследовал ее с фанатической одержимостью, ни о чем больше не помышляя, ни на что не отвлекаясь, всецело уйдя в работу с натуры и единоборство с ней. Такой тип художника в свое время описал Бальзак в "Неведомом шедевре", и с тех пор он не раз встречался в литературе - вплоть до образа Клода Лантье в романе Золя "Творчество". Золя очень близко знал Сезанна - они были друзьями с детства, - но не очень хорошо его понимал. В его романе Клод Лантье терпит поражение и кончает самоубийством, - то есть состязание с натурой признавалось делом проигранным. А Сезанн, прочитав "Творчество", сказал: "...как смел он выдумать, что художник кончил самоубийством оттого, что написал плохую картину! Когда не удается картина, ее бросают к дьяволу, в печь, и начинают другую". Так поступал он сам. У него осталось много неоконченных работ и не осталось того единственного "шедевра", о котором и сам он и другие могли бы сказать: вот венец поисков. К тому же - не надо закрывать на это глаза - его искусство таило в себе тенденцию расхождения между ценностями пластическими и ценностями собственно человеческими (которого, заметим, не было у старых мастеров): ведь в плане его поисков для него равноправны гора, яблоко, Арлекин, курильщик. И все же Сезанн не только не был неудачником, но его произведения остались в истории как пример глубокой разведки сокровенных тайн живописи в ее отношении к природе.
Модерн сравнивали с Рококо, не замечая при этом того художественного разлада, которого не было ни в искусстве древности, ни даже в Маньеризме или Рококо в период их «классического» развития. Вот почему, термин «модерн» правильнее употреблять по отношению к определенному историческому периоду, а не к стилю, аналогично понятиям «античность», «средневековье», «ренессанс». В связи с этим обиходное выражение «стиль модерн» необходимо брать в кавычки. Не случайно еще в начале века модерн называли не художественным стилем, а «стилем жизни», так как новые веяния пронизывали собой все стороны существования человека.
Древнерусский орнамент Наталья Горская
Один из полюбившихся древнерусским мастерам мотивов - «звериный» мотив. Как и в византийском искусстве, на Руси, звери, изображенные в орнаментах, были наделены, в основном, положительными качествами. Например, змей-дракон, олицетворяющий молнию, считался покровителем жилья и огня...
Сера , Поль Синьяк, были энтузиастами внедрения научных методов в живопись. Импрессионисты писали чистыми, светлыми тонами, избегая смешения красок на палитре, но делали это не по системе, а интуитивно; рационалистически настроенная молодежь стремилась навести строгий научный порядок в этом хозяйстве, чтобы дать краскам больше света и блеска. Пуантилисты разработали систему взаимодействия спектральных цветов, опираясь на исследования ученых в области оптики. Молодой Сера, соблазнивший старого Писсарро заманчивыми тайнами своей техники, выставил на восьмой, последней выставке импрессионистов большую картину "Воскресная прогулка в Гранд-Жатт", написанную раздельными мелкими мазками-точками чистых красок, на основе рассчитанного соотношения смежных, контрастных, теплых и холодных цветов.
Маньеризм всегда свидетельствует о вырождении одного и скором пришествии нового стиля. Наиболее ярко эта его роль проявилась в Италии, где маньеристические тенденции предвещали рождение Барокко. Х. Вёльфлин писал о том, что не случайно Маньеризм получил такое мощное развитие в Италии, где «культ пластики обнаженного тела был особенно развит… В движении фигур у Леонардо и Микеланджело… каждое мгновение грозит перейти в искусственность и манерность». Дж. Вазари критиковал живопись итальянского кватроченто словами «aspro a vedere» (итал. «жестко для зрения», имея в виду, вероятно, строгую, тектоничность и скульптурность в трактовке формы раннего флорентийского Классицизма.
|